Дата: Июль 2001
Автор:Elana
Знаете, друзья мои (ну, и все прочие конечно…), наш мир явно сошел с ума, всерьез и надолго. Я давно это говорил, еще при жизни, только никто меня не слушал. Так что сей тезис остался глубоко моим личным мнением, так сказать— жизненной точкой зрения, как говорят колдуны-фидоины «Мое глубокое Имхо». Что они этим хотят сказать— становится ясно только когда привыкаешь к их словечкам и выходкам. Впрочем, не о них сейчас речь. Так вот, мне кажется, мир сошел с ума. Если он у него был. Нет, это не буйное помешательство, при таком даже в сумашедший дом не запирают. Так, тихое, спокойное с переодическими припадками… Потому что покоя и логики в нем не осталось ну ни капли. Я давно привык к обстановке на кладбищах. Да что там, привык— просто смирился. Толпы бомжей, спящих на надгробьях. Пьяницы… Ну, пьяницы— это еще ладно, народ веселый, интеллигентный. А вот наркоманы— это уже слишком, если не считать философов-растаманов. Кстати последние сильно обижаются, когда их называют наркоманами. Но даже задушевная беседа с растаманом не заменит покоя, ведь все рано или поздно надоедает. Впрочем, я отвлекся. Так вот, с бардаком на кладбищах я уже смирился, но родной склеп, в глубинах подвала собственного, официально проклятого замка… Хоть там я имею право на порядок и покой?! — ПРИЗРАК! — Ну кого там принесло? Какого хрена? Я даже не побоюсь развить мысль: какого мужского полового… — Ладно тебе сквернословить. У нас гости… Я осоловело гляжу на висящие на стене солнечные часы. Половина шестого. Или пятого? Черт, один факел перегорел, другой нещадно чадит. — Какие гости?! До заката?! А они не… — Они да. Это Ланселот. — Опять? — упавшим голосом риторически спросил я. — Опять. Дракона вызывает. — Слушай, а я причем? Вот пусть дракон и разбирается. — ОН вызывает его на честный бой. Ты же знаеш, дракон на «честном» не специализируется. — А я что? — огрызаюсь я. — Ладно, все равно уже разбудил… Я редко сплю в склепе. Больше привык к диванам, раскладушкам… Ну, ежели имеется шанс попасть в нормальную, обширную кровать, да еще и не одному… Э… В общем, если я уж забрался в склеп— значит прошу меня не беспокоить. Вот потому-то я так и окрысился, когда меня достали и там. Лифт лениво полз наверх. Мимо казематного яруса, мимо лаборатории и полигона… На уровне силового блока я решительно останавливаю его. — Топырь, почему дверь к реактору не закрыта?! — Ой блин… Нуклер слинял, очевидно… Они вчера со спелеологами пили, вот он и пошел Белого навестить. — А он реактор затопил? — Не знаю… Но что-то факела тускло светят, да и сервак на упсы регулярно падает… Тихо матерясь под нос я выхожу из лифта. Приходится задержаться, что бы бросить пару лопат урана в топку. Потом проверил уровень масла и глянул состояние графитовых стержней замедлителя. — Менять надо будет — мрачно изрекаю я. — А Нуклеру надо по шее дать. Нельзя же так, раз в месяц подбросить топлива в котел— и то не может. Ну да, они с Белым Спелеологом друзья древние, но мог бы и озадачиться. Продолжая ворчать залезаю обратно в лифт. Едем дальше. На первом надземном этаже кабина со скрежетом останавливается и мы с Топырем выходим из небольшой комнатки в главный зал. Там нас уже поджидает Железный Герцог. — Ты уже слыхал? — грозно вопрошает он меня тоном прокурора, дающего последнее слово приговоренному. — Э-э-э… А ты что тут делаеш в такую рань? — Я сейчас этого ублюдка торцевать буду. — хищно клацает сочленениями доспеха Герцог. — Ты про Ланселота? Ну, нельзя же так, сразу… Надо с ним поговорить, да и вообще, пускай дракон разбирается… — Да не буду я с ним разговаривать! Сейчас выйду, дам в грызло, что бы не шумел по вечерам… Где моя кувалда? Кентавр… Кентавр? А где он? КЕНТАВР!!! Могучий рев Герцога уже разносится эхом по коридорам замка… — Нет, этого рыцаря надо повесить и четвертовать одновременно. Из-за него уже скандал будет, а ночь только начинается… — А как это ты себе представляешь? — с интересом спрашиваю я. — Что? — Повешенье и четвертование одновременно. — Легко. Подвешиваешь— и четвертуешь сколько душе угодно… — Теоретик — бурчу я — Ладно, пошли через серверную на Смотровую Башню. В серверной темно, горят только два тусклых факела. За компьютером сидит небольшое мохнатое существо, наполовину состоящее их клыков, лезвий и шипов. — Ксенобайт?! Опять весь день сервак грузил? Не мог за соседнюю машину сесть? И вообще, как ты сюда попал? — Через окно — бурчит в ответ Ксенобайт. Он сосредоточенно пялит глаза в монитор, напряженно стуча по клавиатуре лапками. Я подхожу сзади, что бы глянуть в монитор. — И не надоел тебе этот тетрис? Ответа можно не ждать. Так что я просто разворачиваюсь и иду к выходу. — Факела включи, а? — доносится от сервера. — Кстати, глянь, я новых картинок натягал… Подхожу к модему. Возле него грудой валяются картины, которые Ксенобайт тягал днем. «Рамы хорошие — рассеяно думаю я — красное дерево, дуб, береза… Резьба красивая». Содержание картин разнообразием не отличалось: обнаженные красавицы в различных позициях. Некоторые— страшные как похмелье, некоторые— посимпатичнее, в прозрачных шелках, ничего не скрывающих, а только подчеркивающих, в микроскопических купальниках, без оных вообще и даже несколько ободраных скелетов. — Ксенобайт, так это ты порнухой сервер каждый день грузишь? Блин, а я то все думаю, канал расширяю, расширяю, а эффекта— ноль. — Тебе его не расширять надо — замечает Ксенобайт — а углублять. Пакеты о дно цепляют… Я рассматриваю картинки дальше… Эти вроде посимпатичнее. Неплохо, совсем неплохо. — Елки зеленые — кричу я — Так ведь это же Ведьмочка! — Ну и что? — Кто фотографировал? — Я. — Неплохо получилось. Действительно неплохо. А это где? — Которая? — Ксенобайт на миг отрывается от монитора. — А-а-а… Это она на вираж вокруг Северной башни заходит. Чуть метлу не угробила… Мерлина перепугали, он там, на башне… Гм… РАЗМЫШЛЯЛ. — последнее слово Ксенобайт произнес с явным отвращением. — Ладно, пошли мы на Смотровую. — Опять Ланселот? То-то я смотрю ты в такую рань поднялся… Ксенобайт опять полностью погружается в свой тетрис. На вершине смотровой башни ветренно и уныло. Солнце как раз наполовину ушло за горизонт, залив все окрестности красным. Унылые звуки губной гормошки дополняют картину, это Ганс, сидя в кресле турельного пулемета, наигрывает Лунную сонату. — Ганс, как обстановка? — Зерр гуд, тофарисч Присзак, зер гуд… Рыццар есть на прицеле, восмущаетса. Мегафон? — Давай… Далеко внизу, прямо на шоссе стоит шикарный мерин, на нем восседает осточертевшая всем за последнее время фигура в малиновых латах. — Эй, там! Ну, может быть скажешь хоть чего-нибудь? Рыцарь вопит что-то, но я ничего не могу разобрать. В конце концов он отстегивает от пояса что-то и показывает нам.. — Ага, ясно. — киваю я и опять берусь за мегафон. — Ноль-шесть-восемь! — кладу мегафон — Ганс, дай телефон… Алле, комутатор? Переведите на Смотровую… Спасибо. Слушаю! Заодно я настраиваю монитор внешнего обзора так, что бы видеть рыцаря. Сегодня дело обещает сдвинуться с мертвой точки, у рыцаря появился мобильник. Рыцарь был стандартный: бычья шея бритый затылок… Массивная золотая цепь поверх кирасы. — Эй, братва! — раздалось из трубки. — Я, чисто это… Дракона вашего, на разборки, значитца, вызываю. Честные. — Молодой человек, вы не могли приехать в более разумное время? К полуночи, скажем… — Я не понял, что за дела? Я, тудыть вас, уже пятый раз за месяц подваливаю… Да я братву ща позову… Я прикрываю трубку рукой: — Ганс, будте добры: упреждающую очередь в метре по носу от мерина. Трассерами. — Нихт беспокоиться герр Присрак. Тихо скрепят сервомоторы, потом счетверенные стволы пулемета, грохоча, выплевывают поток свинца (ну, еще немного серебра) под ноги благородному рыцарю. Деликатно кашляю в трубку. — Без базара, братва — доносится голос Ланселота. — Я, чиста, извиняюсь, не знал, что у вас крыша… Но мне бы, того, дракона… — Молодой человек, наш дракон не специализируется на честных боях. Это раз. Вы явились еще до захода солнца. Это два. — Братаны, без базара! Башляю за все, побазарим, покумекаем… Договоримся! Мне без разборок нельзя, ты пойми… На меня Артур, пахан наш, давит: мол, какой ты, чисто, авторитет, если дракона не замочил? — Гм… А если дракон— вас, как это вы выразились, замочит? — Ну, братаны, ну прикинте: ну меня-то за что? А он что, может? — Может, может… — Мля, ну что же мне делать? Пахан… Дракон. Братаны, выручайте, в накладе не останусь, чиста без базара! — Да? Ну ладно, браток, заваливай. Покумекаем. Я кладу трубку. После минутного размышления над последней фразой зло плюю через парапет и отправляюсь вниз. Из-за спины доносятся звуки губной гармошки. На этот раз— Вивальди…
Posted on